Аршавин: «Хиддинк в первый раз позвонил мне. Я не поверил!
Эпоха Гуса Хиддинка в сборной РФ еще лишь подходит к концу, однако очень многие подводят ее результаты. Журналист «СЭ» занялся этим в беседе с командиром государственной команды Андреем Аршавиным.
— Имеется ли у вас впечатление, что грядущий поединок с венграми — оригинальное прощание с Хиддинком?
— Когда двигался в Столицу, такого чувства не было, однако в отелю Гранд Marriott как раз этим была пропитана вся окружающая среда: любой диалог в любом случае сворачивал в одну сторону.
— Во встрече команды с тренером было что-нибудь особое?
— Нет. Как бы там ни было, я этого не ощутил — все как всегда. Впрочем все , разумеется, осознают, что Гус уходит, что он подписал договор с иной федерацией.
— О чем заявляли Хиддинк и Сергей Фурсенко на собрании команды во вторник?
— Ничего особого. Гус заявил, что все когда-то завершается, а Сергей Александрович — что счастлив ознакомиться с командой. Значительных вопросов не обсуждали.
— Отечественные футболисты осмыслят Хиддинка, в случае если он все же возглавит какую-нибудь сборную на первенстве мира?
— Не могу рассуждать обо всех отечественных футболистах, однако лично я никаких неприятностей с данным не вижу. Гус сделал все от него подходящее для того, чтобы наша сборная попала в КНР, лишь вот мы его поддерживать до конца не сумели. Ясно, что инструктор он отличный, поэтому популярный, и к нему могут направиться за поддержкой. Предоставит ли он ее — решать лишь самому Хиддинку. Однако ничьих интересов при этом он в точности не ущемит.
— В случае если Гус поедет-таки в Северную Африку, будете болеть за ту команду, которую он возглавит?
— Нет. Я, вероятнее всего, буду болеть за бразильцев.
— Можете кратко оценить 4-м годам нахождения Хиддинка в сборной РФ?
— Это были 4 отличных для нашей сборной года. В команде преобладала отличная окружающая среда, в большинстве матчей она показывала высококачественный футбол. Был, в конце концов, крупнейший результат в карьере у любого из футболистов. Пока, в Мариборе мы сами испортили ощущение от 4-х лет Хиддинка, не продлив этим самым и его нахождение в сборной.
— Считаете, он мог остаться у нас и после первенства мира?
— В настоящее время анализировать про это можно лишь в сослагательном наклонении, однако, я склонен думать, все было вероятно.
— Сейчас сборная, вполне возможно, растеряет и ряд собственных воинов.
— Когда я сообщал перед Словенией, что нам предоставляется возможность лишиться крайне значительного, имел в виду и это. Разумеется, в одном составе команды не есть, и перемены неминуемы, однако кому-то, вероятно, поражение в Мариборе нахождение в сборной на самом деле уменьшит.
СЧАСТЛИВЫЙ Момент КАРЬЕРЫ
— Что сегодня перевешивает в мемуарах — бронза Евро либо словенская трагедия?
— Вы знаете, мои мемуары не распадаются на некоторые отрывки. Есть совместное отличное ощущение от работы с Гусом, которое, убежден, с годами лишь укрепится. Говорю в настоящее время и буду заявлять всегда: для меня работа под управлением Хиддинка стала удачным моментом карьеры.
— Вы помните собственные предчувствия тогда, когда голландец лишь намеревался в Россию? И насколько они подтвердились?
— Предчувствий не было, был энтузиазм: как все будет, что за условия будут у нового тренера, что из всего этого выйдет. Что увидел после знакомства? Прежде всего, общее покой, что сразу добавило убежденности команде. Потом — любопытные игровые упражнения, знание организовать деятельность так, чтобы всем она была в удовлетворенность.
— В какой момент стало ясно: дело последует?
— Некоторого одного этапа трудно назвать. Однако с первых секунд работать с Гусом всем было удобно. Мы равномерно стали играть в отличный футбол, а затем и результат пришел.
— В настоящее время очень многие говорят, что в отличный футбол вы играли лишь после того, как год готовились перед Евро…
— Я с данным не дам согласие. Вероятно, на Евро все увидели наш самый лучший футбол, однако отличным он был и во всех прочих матчах.
— Как накладывались ваши собственные отношения с Хиддинком? Можете вспомнить какой-то ослепительный момент?
— В целом я с тренерами пытаюсь держаться на расстоянии — никогда в жизни и нигде не шел в любимцах и не рвался к данному. Также себя вел и с Гусом, впрочем все сейчас выделяют его особенное размещение ко мне, в Великобритании даже называют моим «отцом». Отношения были хорошими, ничего излишнего — к примеру, названивать друг дружке не названивали. Когда встречались где-то за пределами сборной, перебрасывались некоторыми фразами, менее. В целом, какие-то особенно ослепительные факторы едва ли напомню. Однако за общую деятельность могу с уверенностью сказать Гусу лишь большое спасибо.
— Все рассказывают о замечательной окружающей среде в команде. А можно ли рассматривать, в чем она состояла и чем различалась от локального климата в прочих коллективах, в которых вам пришлось работать?
— Сущность данной окружающей среды — большое стремление любого игрока быть в команде. При этом вне зависимости от того, выходит он в базе либо остается в припасе: в сборную с огромным одушевлением двигаются все.
— Однако такое так как не уникальность и для клубов?
— Собственно говоря — да, однако в любом клубе в любом случае есть недовольные. При этом для прессы они могут рассуждать, что располагаться в этой команде — блаженство. В текущей же сборной любой, я думаю, мог сообщить это совершенно от всей души. Любой, что важно. Тут совершенно одинаковое отношение ко всем — будь ты Аршавин, Кержаков либо названный на первый собственный сбор дебютант. При этом базируется это отношение на почтении. И санкции, к слову, совершенно одинаковые. Основное, что все решения Хиддинка были методичны и совершенно понятны игрокам. Когда действие правильно, у него есть возможность вызывать лишь разумную же реакцию.
Не нужно Опасаться Сопоставлений
— Кто бы ни пришел на замену Хиддинку, ему изначально надо будет держать достаточно твердое сопоставление с голландцем…
— Вот этого уж в точности опасаться не стоит. Сопоставления, конечно же, будут, однако игроки у нас довольно профессиональны, чтобы это хоть в незначительной стадии отображалось на работе. Убежден, к обновленным условиям все оперативно подделаются. И условия у крепких экспертов — в сборную РФ едва ли может придти другой — не значительно отличаются.
— Что из хиддинковского наследства нам нужно оставить прежде всего?
— Приготовление в отелю. (Хохочет.) Нет, действительно, разумеется, в случае если нас скопят на основе — ничего ужасного не случится. Один, однако большой минус — неосуществимость свободного общения с родимыми и ближними, что довольно часто добавляет сил. Однако в общем данный вопрос не так принципиален, как определенные стараются донести. А самое главное — нужно оставить идеальную организацию в команде, начиная от мелочей и заканчивая, к примеру, верным снабжением конфигурацией либо быстрым решением появляющихся оргвопросов. Игроки должны размышлять лишь о футболе, тогда отдача на поле у них существенно увеличивается.
— Не так давно в Турции мне пришлось поговорить с тамошними коллегами — они полагают Хиддинка напрасно свободным для их сборной, которой, по их мнению, необходимы ежовые варежки…
— Могу их унять: при всей либеральности Гуса во всех его командах наука была достаточно твердой. Сборная РФ — не является исключением.
— Вполне может быть, ежовых варежек ей все же не хватало?
— Я так не считаю. И диалоги эти вышли лишь после нашего проигрыша в Словении — до этого все полагали, что с дисциплиной в сборной общий порядок.
— Насколько в настоящее время необходим поединок в Венгрии?
— Любой поединок сборной необходим, и в любом из них она представляет собственную страну. Конечно же, в настоящее время у нас различные собственные происшествия — кто-то накопил ход, кто-то давно не играл, кто-то вообще еще не вошел в год, потому персонально поединок кому-то необходим больше, а кому-то — меньше. Однако для сборной как для коллектива каждая игра нужна и со своей точки зрения нужна. В случае если есть вероятность поиграть, ее в обязательном порядке нужно применять.
— То, что это, по всей видимости, заключительный поединок Хиддинка, дополняет мотивации?
— Честно говоря, не полагаю, что кто-то думает как раз такими группами, однако выиграть от этого меньше не хочется. Любой футболист выходит на поле, чтобы одолевать, а не проигрывать.
— Гус не вызвал на данную игру никого из начинающих, затем его сразу же осудили очень многие корреспонденты. Как вы находите, сборная нуждается в солидном обновлении?
— Это решать не мне, а главному тренеру. Однако, я склонен думать, три-четыре свежих игрока команде не навредят.
— Вы замечаете, кто ими должен бы стать?
— Мне из Великобритании осуждать про это сложно. Из тех, кого понимаю прекрасно, всегда представлялось, что не потерялся бы в сборной Кузьмин.
— Однако он к юным игрокам не относится.
— О юных вам осуждать сподручнее: вы замечаете их куда намного чаще меня. Так или иначе выбор начинающих — прерогатива тренера.
— В случае если прийти к данной гипотетичной пока фигуре, как считаете, что главнее всего при его избрании: опыт, корона, государственная принадлежность?
— Его квалифицированные качества. Он, прежде всего, должен уметь достигать итога, а во-вторых, желать работать в РФ.
ВАНКУВЕР И МАРИБОР
— За закончившейся только-только Олимпиадой следили внимательным образом?
— Внимательным образом не выходило. Видел какие-то главные мероприятия: хоккейный поединок РФ — Канада, наши победы в биатлоне, что-нибудь из лыжных автогонок. А в первую очередь угождал на привлекательных россиянок, катающих камни в керлинге. Как они ухитрились проиграть японкам, водя в счете 6:0, до сегодняшнего дня не усвою!
— Поражение в хоккее изумило меньше?
— Оно больше сорвало. Полагался, что летом встречусь с Сашей Радуловым как олимпийским победителем, сейчас надо будет удовлетворяться свиданием с 3-кратным чемпионом.
— Другими словами в том, что мы выиграем главенство мира в Германии, не колеблетесь?
— Как бы там ни было, крайне на это рассчитываю.
— Не представляется ли вам, что картина, в которой сейчас оказались очень многие олимпийцы, сродни вашей «постмариборской»?
— Полагаю, все-таки есть разница, так как на самих спортсменов в настоящее время всех собак не вешают, и это совершенно верно. Убежден, что любой выступил так, как мог.
— Кто же тогда виновен?
— Глядите: главную массу медалей должны были брать 20 — 25-летние спортсмены. Теперь сочтите, когда они появились на свет. Конец 80-ых — начало 90-х: это было время развала русской системы подготовки спортивных сотрудников. И более того, в тот момент, когда эти ребята пошли в спортшколы, те находились сами знаете в котором пребывании. Тем не менее, оно и в настоящее время ненамного лучше. Когда нет системы подготовки, сложно рассчитывать на периодически большие итоги.
— Не является секретом, что очень многие спортсмены относятся к футболистам очень завистливо: дескать, мы и «пашем» больше и выигрываем намного чаще, а все лавры им. Нет в настоящее время стремления позлорадствовать в ответ?
— Никакого. Напротив — к определенным из них проникся лишь огромным почтением. Глядел, к примеру, в городе Москва интервью Легкова после лыжного марафона, где он занял только четырнадцатое место. И могу с уверенностью сказать, что в случае если ранее это была для меня отвлеченная фамилия, то сейчас буду за Александра преднамеренно болеть.
— Футбольный Марибор и хоккейный Ванкувер — мероприятия одного ряда?
— Я думаю, что нет. Мы вообще не сумели прорваться на чемпионат мира в борьбе с не самой великолепной командой, а хоккеисты проиграли самым сильным во всем мире конкурентам, да еще и на их снегу.
— Однако сущность в том, что обе наши команды не продемонстрировали всего, на что готовы.
— Могут быть такие матчи, когда не выходит ничего. Но в случае если в нашем случае мы виноваты в данном сами, то хоккеистам почти во всем не позволил ничего сделать шикарный конкурент. Канадцы в тот день показали воодушевленный хоккей.
ЧЕМПИОНСКИЙ ДУХ
— Возвратимся к поединку с Венгрией. Как ваша стопа — поиграть можете?
— На поле выходить намереваюсь, однако как себя поведет стопа, пока до конца не осознаю, так как за прошедшие 2 недели не провел ни одной полновесной тренировки. Однако начинать однажды нужно.
— Насколько я понимаю, «Запас» не планировал выпускать вас в сборную?
— Так и было. Из клуба даже послали в Столицу официальное послание о моей травме. К слову, после этого в первый раз в жизни мне прямо позвонил Хиддинк. Я даже не поверил, что это он, к тому же диалог Гус начал с фразы: «Это основной инструктор сборной РФ». Я дал ответ: «Не верю!» — и как раз тогда нас по какой-нибудь причине расклеили. Перезвонив, Хиддинк интересовался, отчего я не поверил. Дал ответ, что мне никогда в жизни еще не названивали тренеры такого значения. В целом, пошутили, затем Гус спросил: впрочем ли, что я не прилетаю. Заявил ему, что прилечу так или иначе. Затем Хиддинк соединился с Венгером, они рассмотрели картину и условились, что я выйду на поле не более чем на период. Таким образом приготовляюсь поиграть в Дьере 45 секунд.
— После поражений «МЮ» и «Челси» ваш клуб снова полновесно подсоединился в чемпионскую гонку…
— Пока, мы срабатываем в нее после поражений соперников. А не после своих побед над ними.
— Однако теперь-то у вас отличные возможности, принимая во внимание более простой календарь и убежденную игру «Запаса» с середняками и аутсайдерами.
— Картина формируется так, что в случае если мы выиграем 3 следующие встречи, то скорее всего будем на самом вершине таблицы. Однако размышлять нужно не про это, а о любом следующем поединке.
— Дело осложняется свежими травмами ваших игроков.
— Данный момент, говоря об «Запасе», надо рассматривать не как форс-мажорный, как необходимый. Впрочем, разумеется, то, что приключилось с Рэмзи, выходит за любые рамки. При этом на поле это выглядело куда хуже, чем по телеприемнику, где все смотрелось небезопасной игрой, менее. Действительно момент там произошел на самом деле ужасный, и перелом у Рэмзи крайне трудный.
— Как вам представляется, чемпионский дух в «Запасе» находится?
— О чемпионском духе все как правило говорят после чемпионства.
— Однако с аналогичным «Зенитом» примера 2007 года можете сопоставить?
— Знаете, чемпионский дух у любого собственный, и вести такие сопоставления, я склонен думать, вздорно.